В СВЯЗИ
С ПОСТУПАЮЩИМИ ВОПРОСАМИ ОБРАЩАЕМ ВАШЕ ВНИМАНИЕ:

Аналитический центр «Форум»
не осуществлял и не осуществляет никаких операций по привлечению денежных средств, управлению инвестициями, не занимается инвестиционным консультированием. Предложение подобных услуг
от имени АЦ «Форум» является мошенничеством!

Сайт, посвященный процессу формирования международного финансового центра в Российской Федерации

Подписка

Мониторинг «Ответственное инвестирование и стандарты ESG: события и тренды» (ежемесячно)

Подписаться

Актуально

WAIFC / Всемирный aльянс международных финансовых центров

Развитие / Ключевые темы

Корпоративное и договорное право


Назад к списку публикаций

Позиция рабочей группы по созданию Международного финансового центра в Российской Федерации относительно направлений реформирования Гражданского кодекса

06.06.2011 / МФЦ

Действующая редакция Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК), первые две части которой были приняты в середине 1990-х годов, стала прорывом по сравнению с советским гражданским законодательством, регулировавшим имущественные отношения в плановой экономике, и заложила правовые основы для развития рыночной экономики.

На начальных этапах становления рыночной экономики закрепленного в тот период в ГК гражданско-правового инструментария было вполне достаточно. Но за последние годы условия ведения экономической деятельности на фоне глобализации мировой экономики и усиления конкуренции государств за инвестиционные ресурсы значительно усложнились. В оборот постоянно внедряются все новые и новые формы ведения бизнеса, финансовые инструменты и виды сделок. Не всегда эти новации носят «здоровый» характер, но чаще они идут в русле тех изменений структуры рыночной экономики, которые наблюдаются во всем развитом мире. Российские компании выходят на IPO, привлекают синдицированные кредиты и осваивают механизмы проектного финансирования, запускают венчурные проекты, семимильными шагами развивается интернет-бизнес… В этих условиях гражданское законодательство, созданное на руинах советской плановой системы, начинает существенно отставать от запросов бурно развивающейся экономики, устаревать. Достаточно лишь вспомнить, что центральный для современной экономики договор оказания услуг урегулирован в ГК РФ всего несколькими общими нормами, закрепленными в пяти статьях.

Кроме того, предприниматели в настоящее время активно используют корпоративную организационно-правовую форму ведения бизнеса, в том числе важнейшие для экономики страны предприятия существуют именно в форме акционерных обществ, а государство стремится повышать инвестиционную привлекательность России в т.ч. для целей привлечения портфельных инвесторов, инвестирующих в акции предприятий. Этим обусловлено активное развитие корпоративных отношений, а практикой корпоративного управления уже давно востребованы изменения гражданского законодательства по наиболее проблемным вопросам институтов законодательства о юридических лицах.

Указанное положение, возможно, не составляло бы существенной практической проблемы, если бы российская судебная практика оперативно нащупывала верные ответы на вопросы, которые из дня в день ставят перед ней коммерческий оборот и корпоративные отношения. Но, к сожалению, в силу целого комплекса причин быстро сформировать сбалансированную судебную практику не удается. Во многих случаях она воспринимает новые для российского права, но широко известные большинству зарубежных стран правовые конструкции и сделки недружелюбно и с подозрением, лишая судебной защиты договоренности экономически равноправных участников оборота. Также судебной практикой совершенно не решается проблематика многих важнейших вопросов корпоративного права.

Дополняет общую картину множество примеров достаточно бесцеремонного подхода в судебной практике к защите договоренностей, достигаемых бизнесменами, и защите прав инвесторов. В итоге значительная часть сделок с российскими активами «мигрирует» в иностранные юрисдикции, предлагающие более гибкие правовые конструкции и более предсказуемое – с позиций добросовестных участников оборота – разрешение хозяйственных споров по сложным коммерческим контрактам, а инвесторы массово выводят денежные средства из страны, дабы инвестировать в компании иных юрисдикций, гарантирующих адекватную защиту их капиталовложений.

Группа отдает себе отчет, что несовершенство российского гражданского законодательства не является единственной причиной оттока инвестиций из страны, а также того, что сейчас по российскому праву заключается редкий крупный инвестиционный, финансовый или корпоративный договор. Недоверие судебной системе, не всегда добросовестная налоговая оптимизация и другие факторы также имеют важнейшее значение. Но зачастую все же один из основных мотивов бегства из российского права является его элементарная неприспособленность для регулирования все усложняющихся экономики и корпоративных отношений XXI века, вносящая существенный вклад в фиаско российского права в глобальной конкуренции правопорядков и неудачи в формировании институциональной среды для привлечения инвестиций.

Сегодня российское право не признает или существенно ограничивает на уровне законодательства или судебной практики многие широко используемые в других юрисдикциях инструменты договорного права, такие как сделки, совершенные под условием, зависящим от воли сторон (потестативные условия), заверения и гарантии при заключении договоров, соглашения о покрытии потерь, вызванных правомерными действиями, компенсации за отказ от договора и многие другие. Еще большие проблемы вызваны тем, что бизнес небезосновательно опасается, что любые попытки использовать эти цивилизованные, но не зафиксированные в учебниках российского гражданского права инструменты, в отсутствии четкой законодательной опоры у российских судов вызовет отторжение и непонимание. Фактически, это ставит крест на заключении в рамках российской юрисдикции крупных кредитных и инвестиционных договоров, сделок слияний и поглощений, проектного финансирования и многих других, во многом определяющих развитие российской экономики. При этом российским правом и судебной практикой игнорируются многие потребности бизнеса в сфере корпоративных отношений, такие как диспозитивность регулирования отношений участников акционерных обществ с небольшим числом акционеров, расширение функционала акционерных соглашений, внедрение концепций связанных лиц и контроля и обеспечение ответственности контролирующего лица.

Имеющаяся негативная тенденция бегства из российского права прямо противоречит задаче создания в Москве международного финансового центра: для развития финансового сектора необходимо повышать привлекательность российской юрисдикции. Несомненно, стабильность и предсказуемость законов и регулирования хозяйственной деятельности является ключевым элементом привлекательного инвестиционного климата. Тем не менее, в ситуации, когда законодательство фактически вынуждает бизнес мигрировать в другие правопорядки и становится помехой для развития экономики, имеет смысл это законодательство осторожно реформировать с учетом опыта ведущих зарубежных стран и реальных потребностей российской экономики. Не Группа инициировала идущую сейчас тотальную реформу Гражданского кодекса. Но в условиях, когда реформа запущена и движется к своему завершению семимильными шагами, было бы неоправданной ошибкой не воспользоваться этой возможностью и не осуществить точечные, но давно назревшие новации в российском договорном и корпоративном праве, которые могли хотя бы в некоторой степени приблизить российское право к уровню, необходимому для формирования в нашей стране финансового центра, для привлечения долгосрочных инвестиций и улучшения институциональных условий для добросовестного ведения бизнеса.

Мы полагаем, что развитие законодательства в целях создания в России международного финансового центра должно выполнять следующие задачи – с одной стороны, развивать в договорном и корпоративном праве принцип "разрешено все, что не запрещено", с другой – развивать институты корпоративного права, защищающие интересы инвесторов. В процессе реформы целесообразно вводить в российское правовое поле те инструменты, которые широко используются в наиболее развитых и популярных правопорядках, в той части, где это не противоречит общим принципам российского права и соответствует особенностям российской экономики. Показатель конкурентоспособности того или иного правопорядка – это ширина спектра правоотношений, который этот правопорядок может защитить; чем более примитивной, неопределенной и несбалансированной является правовая среда ведения бизнеса, чем менее она отвечает его потребностям – тем ниже популярность юрисдикции, тем ниже привлекательность экономики страны для привлечения долгосрочных инвестиций в целом. Эта связь, безусловно, не столь линейна, и во многие страны с крайне неразвитой правовой средой идут большие инвестиции, но, как правило, только в те проекты, которые связаны с ТЭК, где сверхприбыли окупают многие институциональные риски. Привлечение же долгосрочных внешних или внутренних прямых инвестиций в иные проекты с долгосрочной окупаемостью в огромной степени зависит от защищенности этих инвестиций и удобства правовой среды их осуществления и защиты. И именно в этой сфере несовершенство российского корпоративного и договорного права начинает играть свою негативную роль.

При этом повышение конкурентоспособности российского правопорядка – это, разумеется, функция не только права, но и правоприменения, а потому есть потребность улучшить ситуацию в обеих сферах. Позиция рабочей группы по созданию МФЦ состоит в том, что правоприменение необходимо развивать одновременно с развитием законодательства. Эти процессы должны быть синхронизированы и скоординированы между собой.

На наш взгляд, обновленный Гражданский кодекс должен обеспечивать:

- Простоту начала/организации бизнеса. Это один из важнейших показателей инвестиционной привлекательности страны. На наш взгляд, система регулирования должна ориентировать бизнес на работу в правовом поле. Создание чрезмерно высоких входных барьеров, с одной стороны, дестимулирует малый бизнес, но при этом, с другой стороны, совершенно не достигает цели установления таких барьеров – не позволяет эффективно бороться со злоумышленниками.

- Либерализацию частных корпоративных отношений для акционерных обществ с небольшим числом акционеров и расширение функционала акционерных соглашений (в той степени, в которой это не повлечет нарушение интересов третьих лиц).

- Развитие институтов корпоративного права, направленных на защиту интересов инвесторов, таких как связанные лица, контроль, ответственность контролирующего лица и другие.

- Более последовательную реализацию конституционного принципа свободы договора в тех случаях, где договоренности не затрагивают интересов третьих лиц и не являются результатом недобросовестной эксплуатации контрагентов со слабыми переговорными возможностями (потребителей, клиентов монополистов и т.п.). Равновеликие по своим экономическим возможностям коммерсанты должны получить максимально широкий набор договорных инструментов, патерналистское вмешательство в подобные отношения должно быть сведено к минимуму.

- Усиление ответственности и иных санкций за нарушение договорной дисциплины.

В этом контексте задача новой редакции ГК – создать удобную институциональную среду для развития бизнеса и корпоративных отношений именно в российском правовом поле. ГК должен реализовывать идеи справедливости и свободы, а также строиться на основе фундаментальных законов рыночной экономики (таких как свободная конкуренция, невмешательство государства в сферу рыночной свободы без большой необходимости, ценовая свобода, защита интересов слабой стороны правоотношений и т.п.).

Мы полагаем, что при разработке норм договорного права Гражданского Кодекса, являющегося, по сути, экономической конституцией России, необходимо опираться на предположение о добросовестности и компетентности участников гражданско-правовых отношений, вводя барьеры для недобросовестных участников оборота только там, где стороной отношений является слабая сторона (регулирование отношений, где одной из сторон является потребитель и т.п.). Аналогичный подход следует избрать при регулировании взаимоотношений участников акционерных обществ с небольшим числом акционеров и сторон акционерных соглашений. Мы предлагаем признать за бизнесом право рисковать своими деньгами, заключая те или иные договоры, и нести самому ответственность за заключаемые соглашение и даваемые гарантии и заверения. Избыточный патернализм крайне вреден для развития институциональных условий ведения бизнеса, для формирования истинно рыночной и конкурентной среды, и кроме того, патернализм посылает неверные сигналы участникам оборота. При этом в рамках регулирования корпоративных отношений следует также в целом развивать институты, направленные на защиту прав инвесторов.

Развитие гражданского законодательства должно и может стать инструментом улучшения инвестиционного климата в России за счет продуманной либерализации экономического регулирования и повышения качества регулирования корпоративных отношений.

Мы уверены, что российское право должно отражать ориентированность России на интеграцию в мировую экономику, привлечение иностранных инвесторов и соответствие идеологии, понятной международному бизнесу. Это не значит, что следует слепо копировать те или иные зарубежные конструкции без их критической оценки и соотнесения с российской системой права в целом. Но в современных условиях глобализации экономики отмахиваться от потребностей рынка и бизнес-практики, закрываясь в рамках постсоветской правовой автаркии, было бы большой ошибкой. Наука, судейский корпус и предпринимательское сообщество должны сообща стремиться найти для российской экономики те правила регулирования, которые будут эффективными именно в нашей стране – и при этом достаточно лояльными и удобными для мирового капитала.

Рабочая группа МФЦ уделяет особое внимание повышению стандартов корпоративного управления и защите прав миноритарных акционеров. Именно с этим связана наиболее часто звучащая критика российского финансового рынка. Одно из наших предложений состоит в том, чтобы разделить все хозяйственные общества на «публичные» и «непубличные». При этом к «непубличным» следует отнести общества с небольшим количеством участников («закрытый бизнес»), предоставив им возможность диспозитивного регулирования корпоративных отношений, а для публичных компаний сохранить императивные требования к раскрытию информации и корпоративному управлению. Компании с небольшим числом акционеров (до 50 – согласно предложению Рабочей группы по созданию МФЦ), не прошедшие процедуру листинга ценных бумаг, на наш взгляд, должны регулироваться достаточно мягко – для них мы считаем необходимым разрешить максимальную свободу регулирования отношений участников между собой уставом общества и широкий функционал акционерных соглашений; императивные предписания, в той степени, в которой это не затрагивает интересы третьих лиц, для таких обществ должны быть минимизированы. Для обществ с большим числом участников, с целью защиты миноритариев, необходимо развивать императивное регулирование многих институтов корпоративного права.

Необходимо создать разумный баланс между интересами крупных акционеров (по сути, контролирующих бизнес и несущих за него ответственность) и интересами миноритарных акционеров (как слабой стороны корпоративных отношений). Мы полагаем, что необходимо развивать институты корпоративного права, законодательство о рынке ценных бумаг, повышать прозрачность компаний. В связи с этим мы предлагаем:

а) ввести в законодательство новый институт связанных (аффилированных) лиц, в т.ч. с помощью норм о контроле, в связи с тем, что действующее понятие аффилированности устарело и является неэффективным,

б) установить институт контроля, поскольку действующие нормы об основных и дочерних обществах не отражают потребности правоотношений, для целей регулирования которых данный институт вводился, и неэффективно применяются на практике – кроме того, без норм данного института невозможно эффективное регулирование института связанных лиц,

в) разработать нормы об ответственности контролирующего лица: об ответственности по долгам подконтрольного лица, об ответственности за убытки, причиненные подконтрольному лицу, об ответственность пред другими участниками подконтрольного лица,

г) ввести на уровне ГК запрет на голосование акциями общества, принадлежащими самом обществу, а также ввести новеллу о запрете голосования акциями общества, принадлежащими его подконтрольным компаниям.

Поскольку российское договорное право в настоящий момент не признает ряд инструментов, широко используемых в современной деловой практике, мы предлагаем ввести в законодательство новеллы, которые расширят спектр инструментов, доступных бизнесу. При этом следует отметить, что с развитием рыночной практики появляются новые инструменты, и в дальнейшем законодательство должно быть готово воспринять и отразить факт их существования.

Некоторые примеры предлагаемых Рабочей группой МФЦ новелл законодательного регулирования в отношении сделок и договоров:

1. Установление опровергаемой презумпции диспозитивности норм договорного права (если из текста или смысла нормы договорного права не следует иное, она предполагается диспозитивной, а потому стороны могут договориться об ином правиле, применимом к их отношениям)

2. Признание допустимости заключения сделок с условиями, полностью или преимущественно зависящими от воли сторон, а равно и обязательств, исполнение отдельных условий которых зависит от действий или бездействий другой стороны.

3. Введение нового для российского гражданского права, но широко распространенного в мире института заверений и гарантий (representations and warranties).

4. Установление регулирования в отношении соглашений о покрытии убытков (indemnity).

5. Легализация платы за отказ от договора.

6. Законодательное регулирование гарантийных депозитов.

7. Дифференцированный подход к снижению неустойки в отношении коммерческих и некоммерческих должников.

8. Введение для определенных случаев и субъектов (коммерсантов) института безотзывных доверенностей (письменных безотзывных полномочий на совершение отдельных действий).

9. Внедрение в позитивное право института эскроу.

10. Введение института управления обеспечением (залогом) в интересах нескольких лиц.

11. Соглашения о субординации требований кредиторов одного должника.

12. Предоставление сторонам договора оказания услуг права ограничивать возможность одностороннего отказа от договора.

Корпоративное и договорное право